Брюсов Валерий Яковлевич

13 (1 по старому стилю) декабря 1873 – 9 октября 1924[i]).

Русский поэт, прозаик, драматург, переводчик,

литературовед, литературный критик и историк.

Один из основателей русского символизма2

Валерий Брюсов на Кубани и в Армавире

В начале лета 1896 года Брюсов, двадцатидвухлетний студент Московского университета, отправился в путешествие. К этому времени он уже был скандально известен в кругах любителей поэзии, выпустив в 1994–95 гг. три коллективных сборника стихов «Русские символисты», куда вошли в основном его произведения, и авторский сборник «Шедевры» («Chefs d’Oeuvre»).

В письме от 15 июня 1896 г., адресованном товарищу по университету, начинающему поэту Александру Антоновичу Курсинскому (1873–1919), Брюсов сообщал:

«Я совершил довольно милое путешествие – из Москвы через Харьков <…> в Севастополь, оттуда по Черному морю мимо Ялты, Керчи и Анапы в Новороссийск и далее по железной дороге в Пятигорск.

<…> Утром, на пятый день своего путешествия, я проснулся в Новороссийске, городе, которому предстоит великая будущность: он должен стать выше Одессы! – Вид на город считается прекрасным – расположен он на горе, домики беленькие с красными крышами, везде зелень и, как заключение картины, зеркальное море. Я десять часов любовался этим видом, поджидая поезд, и проклял их (т. е. и вид и поезд)»3.

Новороссийск.

Рисунок В. Я. Брюсова. Карандаш

Российская государственная библиотека, Москва

(Цит. по кн.: Литературное наследство. Т. 98 : в 2-х кн. Валерий Брюсов и его корреспонденты. Кн. 1 / отв. ред. Н. А. Трифонов. М. : Наука, 1991. С. 310.)

В Пятигорске и Кисловодске Брюсов провел все лето: много читал, писал стихи для нового сборника “Me eum esse” («Это – я»), работал над книгой «История русской лирики».

Возвращаясь в Москву, поэт заехал в Армавир.

Из письма Брюсова Владимиру Константиновичу Станюковичу (1873–1939), ближайшему товарищу по гимназии Креймана, от 25 августа 1896 года:

«Мой друг –

В среду, 28 августа, покидаю я Кисловодск и вообще Кавказ. Придется мне заехать в Армавир и пробыть там дня два. <…> Мой адрес до 30-го таков: по Владикавказской железной дороге, станция Армавир, дом Карпа Муратова, акушерке Зое Александровне Бакулиной, для Валерия Брюсова»4.

Зоя Александровна Бакулина – сестра матери поэта, Матрены Александровны Брюсовой. В молодости она участвовала в одном из московских кружков народнического толка, видя свое предназначение в служении простому народу. Была одним из тех немногих членов кружка, кто сумел на практике осуществить демократические идеалы юности: в конце 1880-х годов, окончив курсы акушерок, переехала в село Армавир, где жила и работала до конца своих дней. Проживала она в небольшом флигеле на ул. Садовой (ныне ул. Комсомольская, 134, во дворе).

В Армавире Бакулина тесно сблизилась с местной передовой интеллигенцией, стала членом Общества попечения о детях. В 1901 г. вместе с другими деятелями Общества она выступила с инициативой открытия в селе женской гимназии и вошла в ее Попечительский совет. После отлучения Л. Н. Толстого от церкви Зоя Александровна в числе многих подписала коллективное письмо со словами поддержки, которое армавирская общественность направила великому писателю5.

З. А. Бакулина.

Фотография Г. Кистенмахера. Москва, 1890-е годы.

Цит. по кн.: Литературное наследство. Т. 98 : в 2-х кн. Валерий Брюсов и его корреспонденты. Кн. 1 / отв. ред. Н. А. Трифонов. М. : Наука, 1991. С. 736.

Брюсов пробыл у тетушки два дня, 30 и 31 августа, и свои впечатления об этой поездке отразил в дневнике:

1896. Сентябрь, 11.

«<…> Два дня, прожитых в Армавире, прошли довольно однообразно, и самолюбие мое было уколото проигрышами в шахматы, но и только. Встретили меня не только радушно, но и с восторгом. От всяких “публичностей” я, впрочем, уклонился и провел эти два дня “в недрах семьи”»6

Таким образом, первый приезд Брюсова в Армавир достаточно подробно задокументирован: о нем говорится в письмах и в дневнике поэта, называются даты, адрес… Гораздо скупее в документах отражен второй визит поэта в наш город. По сути, все публикации местных краеведов по данной теме основываются на единственном источнике, заметках сотрудника Армавирского краеведческого музея Б. Л. Выродова (1888–1976)7.

В обобщенном виде содержащиеся там сведения изложил известный кубанский историк С. Н. Ктиторов:

«Второй раз В. Я. Брюсов посетил наш город в 1904 г. По просьбе матери он сопровождал из Москвы в Армавир гостившую у них З. А. Бакулину. В доме Зои Александровны он встретился с местной общественностью, в том числе и с В. И. Луниным»8 и выступил с чтением своих стихов.

Б. Л. Выродов подробно описывает это событие. Отмечает, что декадентские стихи собравшиеся приняли настороженно. Затем он прочитал стихотворение «Каменщик»:

– Каменщик, каменщик в фартуке белом,

Что ты там строишь? кому?

– Эй, не мешай нам, мы заняты делом,

Строим мы, строим тюрьму…

Раздались дружные аплодисменты. Краевед передает слова просветителя и общественно-политического деятеля Виктора Игнатьевича Лунина, который спустя много лет поделился своими воспоминаниями о выступлении В. Брюсова:

«Для меня, да и для других, брюсовская символика была совершенно чужда и непонятна. А вот его «Каменщик» прозвучал неожиданно потрясающе, совсем по-новому. Все почувствовали тогда, что перед нами не бесплотный декадент, а настоящий поэт-гражданин»9.

На вечере у Бакулиной Валерий Яковлевич прочел также стихотворение «Кинжал»:

<…> Поэт всегда с людьми, когда шумит гроза,

И песня с бурей вечно сестры.

Понравившиеся армавирцам стихи «Каменщик» и «Кинжал» стали потом традиционными в программах литературно-музыкальных вечеров местной самодеятельности.

Подтверждение и в некотором роде развитие последней мысли находим в воспоминаниях писателя Ивана Спиридоновича Рахилло (1904–1979).

«Год – 1923. Поварская, 52, вестибюль Литературного института. Нас, восьмерых, будет экзаменовать лично ректор Валерий Яковлевич Брюсов. На лестничных площадках и в нишах стен – пожелтевшие статуи обнаженных Венер и Диан. Средневековые рыцари с тяжелыми мечами и в старинных доспехах. Ушедший мир. Мы – посланцы новой эпохи. Мы – скифы. В шинелях, матросских бушлатах, кожаных куртках. Мы видели войну, голод, восстания, хлебные продразверстки, нэп. <…>

У Брюсова бледное, строгое лицо. Интеллигентская бородка.

Его высокий крахмальный воротничок нас возмущает. Но

Каменщик, каменщик в фартуке белом…

За это можно простить и крахмальный воротничок. Эти стихи читались на всех митингах.

Брюсов знакомится с нами, дотошно расспрашивает о жизни, о профессиях, участии в Гражданской войне, о том, что толкнуло к литературе, много ли читали, что именно, как понимаем искусство. Мы поражены его поистине необъятными познаниями, буквально во всех областях жизни, не говоря уж о литературе, живописи, театре, архитектуре. Он отлично разбирается и в литейном деле, кавалерийской рубке, морских уставах. Изучал Маркса и Энгельса. Сердца наши постепенно оттаивают»10.

И. С. Рахилло родом из Армавира. Стихотворение «Каменщик», слышанное на вечерах самодеятельности и потому хорошо известное всем жителям, во время революции зазвучало и на митингах.

О встречах с Брюсовым в советские годы и о совместной работе во Всероссийском союзе поэтов вспоминал еще один армавирец, поэт Александр Кусиков (1896–1977):

«<…> Дозаседались до поздней ночи. Расходиться никому не хотелось. Валерий Яковлевич предложил: «Давайте друг другу читать стихи». Прочли все. Я прочел только что написанного «Аль-Баррака». Он остановился на моем стихотворении. Ему очень понравился «Аль-Баррак».

«Крепкий стих, тугой, жилистый. Хорошо. Работать надо. Учиться!..»

С этого дня мы стали встречаться и вне Союза, и часто <…>.

Ни на какую большую радость я бы не променял свою – читать ему стихи.

Совершенно гениальное чутье.

Прослушает, разберет и так выпукло и определенно укажет достоинства и недостатки, не называя и не подчеркивая их, что нельзя не согласиться и нельзя не принять.

Примешь и учишься…»11

В статье «Вчера, сегодня и завтра русской поэзии» Брюсов, говоря об имажинистах, отметил и Кусикова, «интересного там, где он говорит о родном Кавказе»12.

Прошло чуть больше века. С большим сожалением стоит добавить, что в Армавире так и не увековечена память ни о родившихся здесь Кусикове и Рахилло, ни о пребывании Брюсова…

Примечания