Симонов

Константин (Кирилл при рождении) Михайлович

15 [28 по новому стилю] ноября 1915–28 августа 1979

Прозаик, поэт, драматург, киносценарист, журналист, военный корреспондент.

Герой Социалистического труда (1974). Лауреат Ленинской (1974)

и шести Сталинских премий (1942, 1943, 1946, 1947, 1949, 1950).

 

 

Родился в Петрограде в семье генерал-майора Михаила Симонова и княжны Александры Оболенской. Отца никогда не видел (тот воевал на фронте в Первую мировую войну, а после революции, по некоторым данным, эмигрировал за границу). В 1919 году мать с сыном переехала в Рязань, где вышла замуж за А. Г. Иванишева, бывшего полковника Русской императорской армии, перешедшего на службу в РККА. Отчим преподавал тактику в военных училищах, мать занималась воспитанием сына и вела домашнее хозяйство.

Детство, проведенное в военных городках и командирских общежитиях, а главное – нравственный авторитет отчима способствовали тому, что Симонов на всю жизнь сохранил любовь к армии и приверженность кодексу офицерской чести, таким качествам, как личная храбрость, верность слову, товарищество.

После окончания семи классов К. Симонов поступил в фабрично-заводское училище; работал токарем по металлу в Саратове, а потом в Москве, куда семья переехала в 1931 году. Поступив в Литературный институт имени А.  М. Горького, сначала учился на вечернем отделении, через год перешел на дневное и только тогда оставил работу.

Начинал как поэт. В 1938 в жизни Кирилла Симонова произошло сразу несколько важных событий: он окончил литинститут, был принят в Союз писателей СССР и поступил в аспирантуру Института философии, литературы и истории им. Н. Г. Чернышевского. В 1939 году Симонов был направлен в качестве военного корреспондента на Халхин-Гол, и эта поездка сыграла большую роль в его дальнейшей писательской судьбе. После «командировки на фронт» он не вернулся в аспирантуру, а в течение года учился на курсах военкоров при Военно-политической академии им. В. И. Ленина, по окончании которых 15 июня 1941 г. получил воинское звание интенданта второго ранга.1

Незадолго до отъезда на Халхин-Гол писатель поменял имя и вместо родного Кирилл взял псевдоним Константин Симонов. «Причина – в особенностях дикции и артикуляции Симонова: не выговаривая «р» и твердого «л», произнести собственное имя ему было затруднительно».2

С началом войны призван в РККА и направлен в армейскую газету. Уже 26  июня 1941 г. оказался на Западном фронте. В качестве корреспондента работал во фронтовой газете «Красноармейская правда», печатался в «Известиях». 13 июля в поле под Могилевом он оказался в расположении 388-го стрелкового полка, накануне уничтожившего 39 немецких танков. Полк окопался и стоял там насмерть, не помышляя об отступлении. «Этот крохотный островок надежды среди океана отчаянья сильно и навсегда впечатался в писательскую память. Именно на этом Буйничском поле в романе «Живые и мертвые» встретятся два любимых симоновских героя – Синцов и Серпилин. На этом поле Симонов завещал после смерти развеять свой прах».3

По ходатайству редактора «Красной звезды» Д. И. Ортенберга, знавшего Симонова по Халкин-Голу, приказом начальника Главного политуправления РККА «интендант второго ранга писатель Симонов К. М. 20.VII.41 назначается специальным корреспондентом газеты "Красная звезда"».4

Как военный корреспондент побывал на всех фронтах «от Черного до Баренцева моря», прошел по землям Румынии, Болгарии, Югославии, Польши и Германии. Работал в осажденной Одессе и горящем Сталинграде, в передовых частях во время Курской битвы и Белорусской операции, был свидетелем последних боев за Берлин. И на всю жизнь остался военным писателем, летописцем и историком этой войны.

Симонов не раз говорил о том, что журналист – не самая тяжелая и не самая опасная профессия на войне. Да, это так. Но чтобы со знанием дела писать о войне, нужно ее видеть, что называется, вблизи и быть рядом с теми, кто

…по свистку, по знаку

Встав на растоптанном снегу,

Готовясь броситься в атаку,

Винтовку вскинул на бегу…5

И Константин Симонов, выезжая на фронт, не ограничивался армейскими штабами, а добирался до передовой, до батальонов и рот. Во время боев в Крыму находился непосредственно в цепях контратакующих пехотинцев, на Кольском полуострове с отрядом моряков-разведчиков высаживался в тылу врага, участвовал в боевом походе подводной лодки, минировавшей румынскую гавань.

Оперативность и точность – главные принципы газетчика. Поэтому Симонов зачастую не писал очерки, а по подробным записям, сделанным на фронте во время бесед с бойцами и командирами, сразу надиктовывал текст машинистке, и тот сейчас же, почти без правки, шел в печать.

Он отличался невероятной трудоспособностью и творческой продуктив-ностью. За годы войны написал сотни статей и очерков, три пьесы, повесть о боях за Сталинград и, наконец, стихи, которых после того, как в «Правде» в январе 1942 г. было опубликовано «Жди меня», ожидала вся страна. Феномен этого стихотворения, миллионы раз переписываемого и посылаемого с фронта домой и из тыла – на фронт, выходит за рамки поэзии. «”Жди меня” – молитва атеиста, заговариванье судьбы, хрупкий мост между жизнью и смертью, и оно же – опора этого моста. В нем предсказано, что война будет долгой и жестокой, и угадано, что человек – сильнее войны. Если любит, если верит».6

В 1942 году писателю было присвоено звание старшего батальонного комиссара, в 1943 – подполковника, а после войны – полковника. Он был награжден орденом Красного Знамени, двумя орденами Отечественной войны I степени, несколькими медалями.

После войны работал главным редактором журнала «Новый мир» и «Литературная газета», был собственным корреспондентом газеты «Правда» по республикам Средней Азии. Первый роман «Товарищи по оружию» (о событиях в Халхин-Голе) опубликовал в 1952 г. Более десяти лет работал над романами «Живые и мертвые» (1959), «Солдатами не рождаются» (1964), «Последнее лето» (1971). Эта трилогия, отмеченная Ленинской премией, является одним из лучших произведений о Великой Отечественной войне. Симонов – автор ряда повестей, в том числе цикла «Из записок Лопатина», двенадцати пьес, самая известная из которых «Парень из нашего города» (1941). Многие его произведения экранизированы.

Писатель удостоен высших государственных наград СССР: звания Герой Социалистического Труда и трех орденов Ленина. Занимал высокие должности в Союзе писателей СССР, избирался депутатом Верховного Совета СССР. Однако его общественная деятельность выходила далеко за рамки официального статуса. Он помогал пробиться через бюрократические препоны к читателям и зрителям многим талантливым произведениям: булгаковскому «Мастеру и Маргарите», роману Э. Хемингуэя «По ком звонит колокол», спектаклям театра «Современник» и на Таганке, работам художника В. Татлина... «Особым симоновским вниманием пользовались его товарищи по оружию. Сотни людей начали писать военные мемуары после прочитанных Симоновым и сочувственно оцененных им «проб пера».7 Он помогал бывшим фронтовикам и в решении множества бытовых проблем.

К. М. Симонов скончался 28 августа 1979 г. в Москве. Согласно завещанию, его прах был развеян над Буйничским полем под Могилевом.

 

Константин Симонов в Краснодарском крае

 

Во время войны, помимо фронтовых блокнотов, на основе которых писались корреспонденции в газету, Симонов вел личный дневник, где фиксировал не только внешние события своей жизни (поездки, встречи), но и наблюдения, обобщения, мысли не для печати. Почти четверть века спустя по воспоминаниям бывших фронтовиков и архивным документам он проследил и осмыслил судьбы людей и события, которые запечатлены в его дневниках и подготовил к печати книгу «Сто суток войны», где дневниковые записи 1941 г. перемежаются позднейшими размышлениями и комментариями. Сам Симонов склонен был считать эту книгу лучшей из всех им написанных. Книга была набрана в нескольких номерах журнала «Новый мир» за 1967 год, но свет увидела спустя много лет, да и то с большими цензурными сокращениями. В 1976 году вышел двухтомник «Разные дни войны», где «Сто суток» были дополнены дневниками 1942–1945 и соответствующими комментариями.8

Раздел «Константин Симонов в Краснодарском крае» написан на основании двухтомника «Разные дни войны».

 

За годы Великой Отечественной войны писатель неоднократно бывал на Кубани. Первые два раза – фактически проездом.

Так, получив сообщение о начале нашей десантной операции в Керчи и Феодосии, редактор «Красной звезды» направил Симонова в Крым. Днем 1 января 1942 года журналист на военном самолете прибыл в Краснодар, где провел два дня в ожидании летной погоды. В это время он встретился с командующим Кавказским фронтом Д. Т. Козловым, написал и передал в Москву по телеграфу статью для газеты. Погода не улучшалась, и 3 января Симонов с корреспондентом «Правды» М. Мержановым «добрались до вокзала по заваленным снегом краснодарским улицам и сели в поезд дачного типа, который через шесть часов довез»9 их до Новороссийска. Там буквально через час они попали на крейсер «Красный Кавказ», который уходил в Феодосию.

Проведя день в Крыму и собрав материал для газеты, 5 января журналисты на пароходе «Серов» вернулись в Новороссийск. Заночевали в редакции газеты 44-й армии, а на следующий день на поезде уехали в кубанскую столицу.

Утром 7 января прямо с поезда Симонов «пошел в Краснодаре в редакцию краевой газеты, к секретарю редакции Копиту – толстому веселому человеку из числа тех провинциальных журналистов, которые все и всех знают. У них в редакции обязательно есть стул, на котором сидел Маяковский, у них все бывали, все выступали, все что-нибудь печатали, а сами они душевно любят литературу и людей, имеющих к ней хотя бы какое-нибудь отношение».10 Копит помог с машинисткой, и Симонов с ходу продиктовал статью "Последняя ночь" – о взятии Феодосии. Вечером передал статью по прямому проводу.

9 января журналист улетел в Москву.

 

Во второй половине декабря 1942 г. Симонов получил разрешение редактора съездить на несколько дней в Алма-Ату, где началась работа над фильмом «Жди меня» по его пьесе. После этого он должен был выехать на Кавказский фронт. Встретив новый, 1943 год в Алма-Ате, писатель на поезде добрался до Красноводска, затем пароходом до Баку и вновь по железной дороге до Тбилиси. Провел там несколько дней в ожидании окончания ремонта редакционной «эмки» и на этой машине с водителем и фотокорреспондентом Яковом Халипом по Военно-Грузинской дороге отправился на Северный Кавказ. На Кавказском фронте он пробыл около месяца, с середины января до освобождения Краснодара. О том, что видел, написал несколько статей в «Красную звезду».

Симонов отмечает, что относящиеся к тому времени дневниковые записи очень коротки и связаны главным образом с дорогой. Чтобы сделать описание более подробным, он включил в книгу «Разные дни войны» рабочие заметки из фронтовых блокнотов, объяснив, почему в них нет описания военных действий: «Видимо, там, где мы были, ничего особенного не происходило, да и мы сами ни в какие переделки не попадали».11

Догоняя наступавшую армию, писатель ехал по уже освобожденным районам Ставрополья и Кубани.

«Едем в направлении Кропоткина. Следы отступления немцев. Бесснежная мерзлая степь. Ледяные колеи. Замерзшие лошади. Мертвые верблюды, дошедшие сюда из калмыцких степей. Мертвые мулы, завезенные из Греции немецкими горными егерями. Перевернутый немецкий автобус […]

Солдат так бережно, словно детскую колясочку, везет перед собой миномет, что похож на усатую няньку. Впереди повозка, за ней пленные. Идут тихо и молча. Из окопа торчит мертвая нога.

– Хоть бы зарыли поглубже, – говорит водитель, – а то собаки бегают.

Солдат-казах сидит и неторопливо ест кашу из банки от немецкого противогаза, как из котелка».12

В очерке «Дорога к Азовскому морю» (Красная звезда. 1943. 12 февр.) непосредственные дорожные впечатления, записанные в дневнике и фронтовом блокноте, творчески переосмыслены и представлены в яркой публицистической форме:

«Тяжелая картина открывается глазам на дорогах Кавказа, Ставрополья, Кубани. Пятигорск – дымящиеся развалины на центральных улицах города, Армавир – целый квартал, обращенный в пустыню, черные развалины улиц, через которые местами весь город виден насквозь. Кропоткин – сорванные крыши, пустые, мертвые глазницы окон. Тихорецк – не утихающее пожарище. И если немцы, отступая, все-таки не успели превратить эту землю в пустыню, то это не их вина. Они предчувствовали поражение, но не предчувствовали того размаха, который оно примет. Они жгли дома, но не успевали сжечь машины, а в другом месте сжигали машины, но не успевали взорвать составы с исправными танками и орудиями. Из Пятигорска они вывозили в Армавир сундуки с награбленным барахлом, в Армавире, сокращая свой багаж, перегружали его в ручные чемоданы, а в Кропоткине они уже жгли во дворах машины со своим собственным зимним обмундированием».13

Из приведенного фрагмента ясно, что Симонов был в Армавире, но совсем недолго, возможно, проездом. Когда? В «Разных днях войны» он сообщает, что до фронта они с Халипом добрались за несколько дней перед освобождением Кропоткина. Пробыли эти дни в одной из наступавших дивизий. Вместе с войсками вошли в станицу Гулькевичи. Известно, что Армавир был освобожден 23 января 1943 г., Гулькевичи – 27, Кропоткин – 29. Скорее всего, писатель был в Армавире сразу после освобождения города, буквально через считаные часы.

 

В Гулькевичах Симонов и Халип остановились.

«Помнится, первый раз заночевали там в день… освобождения, а потом, уже во время боев под Краснодаром и за Краснодар, еще несколько раз приезжали и жили в этой станице. Когда войска пошли дальше, в ней разместились штабные учреждения Северо-Кавказского фронта, в том числе узел связи, поблизости от которого, как всегда, лепились корреспонденты. Отсюда уезжали на передовую, сюда возвращались, чтобы передать в Москву материал».14

От местных жителей Симонов узнал, что во время оккупации станицы немцы насильно отправляли 16–17-летних подростков на работу в Германию. Писатель заходил в осиротевшие дома, откуда забрали молодых людей, говорил с близкими. После нескольких таких разговоров он послал в "Красную звезду" корреспонденцию "Гулькевичи – Берлин", которой в редакции дали другое заглавие – "Поезда рабов".

«…я вечером шел по длинной станичной улице и, не выбирая, заходил то в одну, то в другую хату. Два эшелона… ушли из Гулькевичей в Германию: один пятого ноября, другой пятого января, уже в последнюю минуту, в дни нашего наступления на Северном Кавказе. Немцам не удалось никого убедить, но многих они сумели заставить. Я шел из дома в дом, и через два в третьем пустовала кровать, и … матери с сухими, давно уже выплакавшими все слезы глазами рассказывали мне каждый раз историю об уводе в рабство своих детей».15

Некоторые из этих историй корреспондент включил в очерк.

Давид Ортенберг отмечал, что «это был, по сути, первый обстоятельный рассказ о том, как немцы угоняли наших людей в германское рабство».16

В Гулькевичах журналисты жили на улице Школьной, в доме Марии Ивановны Новиковой, у которой многие близкие были на фронте. В книге «Разные дни войны» писатель с большой теплотой отзывается об этой женщине. Ныне улица Школьная носит имя Симонова.

 

Ранним утром 12 февраля 1943 г. Симонов и Халип въехали в Краснодар, когда на окраинах города еще били орудия, а в центре слышались винтовочные выстрелы и автоматные очереди. Но несмотря на это улицы все равно были полны встречающих армию людей… Написанная вечером того же дня корреспонденция «В Краснодаре» была передана в Москву по военному проводу.17 По словам Д. И. Ортенберга, сюжет таких очерков один и тот же, чем-то они даже похожи: «рассказывается, как встречает население своих освободителей, о жизни в оккупации, расстрелах, насилии, о разорении и грабежах. Но все же в каждом писательском очерке есть свой пафос, свой угол зрения».18 И в симоновском очерке все это тоже есть.

Но при этом следует признать, что рабочие записи во фронтовом блокноте, процитированные в «Разных днях войны», более объемно и интересно отображают происходившее. Писатель мастерски, в одном-двух предложениях описывает людей и события, многое замечает, даже отдельные емкие словечки: «Говорят про немцев – жестянщики. Я сначала не понимаю… Объясняют: потому что немцы отправляли отсюда на родину масло и очень ловко насобачились запаивать его в жестяные банки».19 В комендатуре он беседует с добровольно сдавшимися в плен словаком, румыном и ферганцем из Туркестанского легиона и записывает эти разговоры. В типографии находит несколько номеров выходившей при немцах газеты «Кубань» (орган бургомистра г. Краснодара) и включает обзор этих газет в книгу «Разные дни войны».

Передав в «Красную звезду» очерк о взятии Краснодара, Симонов получил приказ редактора перебраться на Южный фронт. На следующий день добывали «виллис», т. к. свою «эмку» окончательно доломали еще до Краснодара. Утром 14 февраля выехали в направлении Ростова. «Ехали через стык двух фронтов ненаезженной, непроторенной дорогой. За два дня пути почти никого не встречали, как это часто бывает на таких стыках. Водитель боялся случайностей. И я тоже».20

Чтобы избавиться от тревоги, Симонов стал сочинять «Корреспондентскую песню» и к приезду в Батайск, где стоял штаб Южного фронта, стихи были готовы. Как знать, может быть, некоторые строки этой популярной до сих пор песни были навеяны в том числе кубанскими событиями в жизни военкора Симонова? Например, эти:

Там, где мы бывали,

Нам танков не давали,

Репортер погибнет – не беда.

Но на "эмке" драной

И с одним наганом

Мы первыми въезжали в города.21

 

 

Примечания